Гроссман оставался в Сталинграде с первых до последних дней сражения, решившего исход войны. Спустя много лет, в книге «Жизнь и судьба Василия Гроссмана» Липкин назвал своего друга солдатом и чернорабочим жестокой войны. От той далекой встречи в памяти остались слова, сказанные тогда Гроссманом: «Сталинград почти весь в руках немцев, но здесь будет начало нашей победы», — и его удивительные, «испытующие и исследующие» глаза.
Сталинградские очерки Гроссмана («Волга — Сталинград», «Душа красноармейца», «Сталинградская битва», «Глазами Чехова», «Направление главного удара» и др.) и сейчас читаются с интересом. И дело не только в том, что в них четко прослеживается хроника военных действий на переломе в ходе войны. Эти очерки — отличная проза, упругая, динамичная, передающая напряжение битвы невероятным разнообразием красок и звуков. Один из самых известных очерков — «Направление главного удара», написанный в сентябре 1942 года, в разгар битвы за Сталинград. По распоряжению Сталина очерк был напечатан в «Правде». И.Г. Эренбург сказал тогда Гроссману: «Вы теперь можете получить, что попросите». Он ни о чем не попросил...
http://www.vestnik.com/issues/2004/0915/win/krichevskaya.htm
Сталинградские очерки Гроссмана («Волга — Сталинград», «Душа красноармейца», «Сталинградская битва», «Глазами Чехова», «Направление главного удара» и др.) и сейчас читаются с интересом. И дело не только в том, что в них четко прослеживается хроника военных действий на переломе в ходе войны. Эти очерки — отличная проза, упругая, динамичная, передающая напряжение битвы невероятным разнообразием красок и звуков. Один из самых известных очерков — «Направление главного удара», написанный в сентябре 1942 года, в разгар битвы за Сталинград. По распоряжению Сталина очерк был напечатан в «Правде». И.Г. Эренбург сказал тогда Гроссману: «Вы теперь можете получить, что попросите». Он ни о чем не попросил...
http://www.vestnik.com/issues/2004/0915/win/krichevskaya.htm
