Владимир Владимирович Гарденин – в театральном мире фигура знаковая: верный последователь учения Константина Станиславского, выпускник Первой студии МХАТа, актер с театральной географией «от Москвы до самых до окраин», режиссер, сценарист и основатель Народного театра в нашем городе. В 1920 году он продолжил дело народовольца Леонида Ешина. И нам повезло: испытывая особую любовь к бийской публике, Владимир Владимирович на склоне лет передал Бийскому краеведческому музею свои мемуары и семейные фотоальбомы. Вот она, пухлая папка с пометкой «Бийск театральный» – фотоальбом темно-синего бархата с золотым тиснением, где Владимир Гарденин (настоящая фамилия Дитрих) меняет театральные образы, как кокетка перчатки… Восторженные записки благодарных бийчан, стихи, рисунки…
В Бийск Владимира Гарденина «принес» злой ветер Гражданской войны – актер возвращался после завершения театрального сезона из Омска, но «… началась контрреволюция, и я оказался в районе военных действий. От Новониколаевска (нынче Новосибирск) поезд свернул на юг и я попал в Бийск». Провинциальный городок встретил в 1920 году Владимира Гарденина «хорошим зданием театра» и жадной до театральных зрелищ публикой, надо сказать, весьма разношерстной в национальном плане – жили в Бийске в то время и поляки, и латыши, и немцы. Но как только Владимир Гарденин «прикормил» публику и она пошла на спектакли, в Бийске началась эпидемия тифа, и в здании театра разместили госпиталь. Часть труппы разъехалась…
Но когда ушел Колчак и в Бийске была провозглашена советская власть, Гарденина вызвали люди в кожанках из Сибревкома: будешь организовывать советский театр в Бийске! Владимир Владимирович, судя по его мемуарам, советскую власть принял сразу и безоговорочно (в студенчестве участвовал в революционных демонстрациях), поэтому предложение принял.
Проблем было много: во-первых, полное отсутствие квалифицированного технического персонала в театре – работники понятия не имели, что такое рабочий сцены и осветитель. Гарденин в свободное от режиссуры время проводил с нанятыми работниками ликбез – как правильно выставлять сценический свет, как незаметно сделать перестановку на сцене в кромешной темноте и успеть уложиться в короткую паузу… (Ну, чтобы зритель не увидел на сцене испуганного монтировщика на сцене, с креслом в руках…) Работы было много, а тут и новая разнарядка от суровых людей в кожанках пришла: хорош прохлаждаться в городе, а ну айда по деревням, культуру повышать!
«Наш театр первым на Алтае выехал на деревенские гастроли, – пишет Гарденин. – Из транспорта – телега и лошади. Все везем на подводах – декорации, костюмы, керосиновое освещение для сцены. Играем на улице, когда солнце зайдет. Сцену нам строят в каждом селе под присмотром нашего художника. Привезли «Ревизора» и «На дне».
Сельчане театральную труппу бийского театра принимали за бродячий цирк, потому что даже слова такого – «театр» не знали… Участливо спрашивали у актеров: «А что, так выламываться, спина не болит?», думая, что перед ними цирковые акробаты. А потом, потрясенные, аплодировали стоя… Великая сила искусства, кстати, повлияла и на сбор продналога: в Москве, куда Владимир Гарденин вернулся, чтобы отработать театральный сезон 1922/23 года, его вызвал к себе нарком просвещения А. В. Луначарский и строго спросил: «Что же вы, батенька, на Алтае-то наделали?» Владимир Владимирович даже оторопел слегка: «А, собственно, в чем дело?» – «Да в том, что в тех деревнях, где вы со спектаклями выступали, продовольственный налог на 100 % собрали!», – ответил Луначарский.
А зимой 1923 года вновь позвали Гарденина в Бийск: «Приезжайте, публика хочет только вас видеть!» В те времена театральный люд за деньгами не гнался, в провинциальные театры уезжали по велению души и сердца. Актеры-то – народ кочевой, оседлости не любят, им смена жизненных декораций только на пользу шла, все в копилку образов складывалось… Но отъезд в Бийск был ознаменован одной любопытной историей…
Нужно было Гарденину срочно суфлера в Москве найти, да заодно в родную Полтаву съездить, пьесы для постановки забрать. Пошел он на вокзал железнодорожные документы оформлять. А там ему кассир вежливо так и говорит: «Господин актер, а фотография у вас имеется? Надо бы на документик приклеить». Хлопнул по карманам Владимир Владимирович: «Нет, уважаемый, не случилось!» – «Извините, сфотографироваться нужно, а потом уж приходите!» – «Да помилуйте, мне в Полтаву, а потом в Бийск, я же к началу сезона доехать не успею!» И тут кассира осенило: «А есть ли у вас какая-нибудь театральная фотография?» Надо сказать, что Гарденин всегда возил с собой фотографию, где он в костюме Орленка, сына Наполеона, запечатлен был. «Подойдет, уважаемый?» – «Пойдет, – сказал кассир, ловко вырезая ножницами лицо Гарденина. – Сейчас на документик наклеим, и порядок будет». Осчастливленный актер с документами и билетами в кармане, встречает суфлера – видишь, как я ловко дельце провернул, на официальные документы фотографию Орленка прилепил! Суфлер хмыкнул, пожал плечами поехал в Бийск, где и рассказал всей труппе, что «Гарденин не приедет. Он заболел психически. На пропуск ЦИК наклеил фотографию Орленка, ходит по Москве и всем ее показывает… Его или засадят или в психушку заберут». Надо ли говорить, что приезд Гарденина в Бийск вызвал большое оживление в бийском бомонде…
Роли, спектакли, признание. После удачного зимнего сезона, который закончился в 1924 году, Гарденин больше не вернулся в Бийск – актерская судьба увела его из нашего края. «Прошло полвека с тех пор, как я был в Бийске, – пишет Владимир Владимирович в своих мемуарах в шестидесятых годах прошлого века. – Я уже живу в Московском Доме ветеранов сцены. И вот недавно в театральном журнале прошла статья о нашем ветеранском доме, был и моей персоне один эпизод посвящен… И вот я получаю письмо от бийчан! Помнят меня зрители! Не забыт я! Не забыта моя работа! Оставлен след!»…
http://biwork.ru/c41-kultura/64790-vypusknik-pervoj-studii-mkhata-sozdal-v-bijske-narodnyj-teatr.html
В Бийск Владимира Гарденина «принес» злой ветер Гражданской войны – актер возвращался после завершения театрального сезона из Омска, но «… началась контрреволюция, и я оказался в районе военных действий. От Новониколаевска (нынче Новосибирск) поезд свернул на юг и я попал в Бийск». Провинциальный городок встретил в 1920 году Владимира Гарденина «хорошим зданием театра» и жадной до театральных зрелищ публикой, надо сказать, весьма разношерстной в национальном плане – жили в Бийске в то время и поляки, и латыши, и немцы. Но как только Владимир Гарденин «прикормил» публику и она пошла на спектакли, в Бийске началась эпидемия тифа, и в здании театра разместили госпиталь. Часть труппы разъехалась…
Но когда ушел Колчак и в Бийске была провозглашена советская власть, Гарденина вызвали люди в кожанках из Сибревкома: будешь организовывать советский театр в Бийске! Владимир Владимирович, судя по его мемуарам, советскую власть принял сразу и безоговорочно (в студенчестве участвовал в революционных демонстрациях), поэтому предложение принял.
Проблем было много: во-первых, полное отсутствие квалифицированного технического персонала в театре – работники понятия не имели, что такое рабочий сцены и осветитель. Гарденин в свободное от режиссуры время проводил с нанятыми работниками ликбез – как правильно выставлять сценический свет, как незаметно сделать перестановку на сцене в кромешной темноте и успеть уложиться в короткую паузу… (Ну, чтобы зритель не увидел на сцене испуганного монтировщика на сцене, с креслом в руках…) Работы было много, а тут и новая разнарядка от суровых людей в кожанках пришла: хорош прохлаждаться в городе, а ну айда по деревням, культуру повышать!
«Наш театр первым на Алтае выехал на деревенские гастроли, – пишет Гарденин. – Из транспорта – телега и лошади. Все везем на подводах – декорации, костюмы, керосиновое освещение для сцены. Играем на улице, когда солнце зайдет. Сцену нам строят в каждом селе под присмотром нашего художника. Привезли «Ревизора» и «На дне».
Сельчане театральную труппу бийского театра принимали за бродячий цирк, потому что даже слова такого – «театр» не знали… Участливо спрашивали у актеров: «А что, так выламываться, спина не болит?», думая, что перед ними цирковые акробаты. А потом, потрясенные, аплодировали стоя… Великая сила искусства, кстати, повлияла и на сбор продналога: в Москве, куда Владимир Гарденин вернулся, чтобы отработать театральный сезон 1922/23 года, его вызвал к себе нарком просвещения А. В. Луначарский и строго спросил: «Что же вы, батенька, на Алтае-то наделали?» Владимир Владимирович даже оторопел слегка: «А, собственно, в чем дело?» – «Да в том, что в тех деревнях, где вы со спектаклями выступали, продовольственный налог на 100 % собрали!», – ответил Луначарский.
А зимой 1923 года вновь позвали Гарденина в Бийск: «Приезжайте, публика хочет только вас видеть!» В те времена театральный люд за деньгами не гнался, в провинциальные театры уезжали по велению души и сердца. Актеры-то – народ кочевой, оседлости не любят, им смена жизненных декораций только на пользу шла, все в копилку образов складывалось… Но отъезд в Бийск был ознаменован одной любопытной историей…
Нужно было Гарденину срочно суфлера в Москве найти, да заодно в родную Полтаву съездить, пьесы для постановки забрать. Пошел он на вокзал железнодорожные документы оформлять. А там ему кассир вежливо так и говорит: «Господин актер, а фотография у вас имеется? Надо бы на документик приклеить». Хлопнул по карманам Владимир Владимирович: «Нет, уважаемый, не случилось!» – «Извините, сфотографироваться нужно, а потом уж приходите!» – «Да помилуйте, мне в Полтаву, а потом в Бийск, я же к началу сезона доехать не успею!» И тут кассира осенило: «А есть ли у вас какая-нибудь театральная фотография?» Надо сказать, что Гарденин всегда возил с собой фотографию, где он в костюме Орленка, сына Наполеона, запечатлен был. «Подойдет, уважаемый?» – «Пойдет, – сказал кассир, ловко вырезая ножницами лицо Гарденина. – Сейчас на документик наклеим, и порядок будет». Осчастливленный актер с документами и билетами в кармане, встречает суфлера – видишь, как я ловко дельце провернул, на официальные документы фотографию Орленка прилепил! Суфлер хмыкнул, пожал плечами поехал в Бийск, где и рассказал всей труппе, что «Гарденин не приедет. Он заболел психически. На пропуск ЦИК наклеил фотографию Орленка, ходит по Москве и всем ее показывает… Его или засадят или в психушку заберут». Надо ли говорить, что приезд Гарденина в Бийск вызвал большое оживление в бийском бомонде…
Роли, спектакли, признание. После удачного зимнего сезона, который закончился в 1924 году, Гарденин больше не вернулся в Бийск – актерская судьба увела его из нашего края. «Прошло полвека с тех пор, как я был в Бийске, – пишет Владимир Владимирович в своих мемуарах в шестидесятых годах прошлого века. – Я уже живу в Московском Доме ветеранов сцены. И вот недавно в театральном журнале прошла статья о нашем ветеранском доме, был и моей персоне один эпизод посвящен… И вот я получаю письмо от бийчан! Помнят меня зрители! Не забыт я! Не забыта моя работа! Оставлен след!»…
http://biwork.ru/c41-kultura/64790-vypusknik-pervoj-studii-mkhata-sozdal-v-bijske-narodnyj-teatr.html